|
Ричард и Лакки.
(Черновики)
Утро начиналось довольно странно. У Ричарда не возникло желаний умыться, побриться, выпить стакан холодного кефира, ибо мысли его держали его у окна. Смотря на городские пейзажи холодного самарского утра, Ричи думал о своей возлюбленной, не о той с которой жил он, вот уже почти восемь лет, а о той, что приходит раз в год. О той, которой обожает он открывать двери в собственную душу, на ночной стук в стёкла оконные, эхом передающийся в двери его души. И зовут её виртуальную возлюбленную – осень…
- Может и не смогу обнимать её, целовать, но зато она с лёгкостью может делать это со мной. Думал Ричи.
– Ибо она всемогуща и свободна.
Наконец-то смогу я заглянуть в глаза её, холодно сверкающие светло-синими искрами, смогу насладиться каждым моментом, подаренным ею и, быть может, прочесть улыбку на её вечно грустном лице…
- Лакки! Лакки!!! Пойди сюда!
- Чего ты разорался?
- Ору я так, ибо осень пришла к нам с тобою.
- О да, стоит кричать об этом во всю глотку. Рупор принести?
- Нет. Лучше принеси открывашку и пару пар бутылочек тёплого пива.
- Думаешь надо отметить?
- Нет. Просто голова болит с похмелья.
Лакки мило улыбнулась и, конечно, не смогла отказать Ричарду, ибо её любовь к нему была сильнее желания послать его куда подальше, да и вообще сильнее многих вещей и даже людей, например сильнее самого Шварцнегера.
- Держи. Сказала Лакки, протянув Ричи две бутылки пива и открывашку. Он открыл обе и отдал одну из них Лакки. Они пили, думая каждый о своём… На этот раз о осени думал не Ричарда, а думала о ней Лакки. Последняя вообще любила размышлять обо всём: о жизни, природе, людях, секундах, словах, моментах, правде, лжи, огне, цветах, больших городах, музыке джаза и рок-н-ролле, о коле с портвейном, о бедных талантливых художниках, о дожде и о ярком солнце, о врачах в белых халатах, а также о том, почему два плюс два не равно пяти, шести, десяти, о цвете волос, вкусе поцелуев и пряников с корицей, вкусе жизни, истории восточной культуры, о шуме трамваев, метро, о Родине, о шелесте осиновых ветров и о миллиардах, миллиардах других вещей…
Но в тот самый момент думала Лакки о осени, которую она сама и олицетворяла, как считал Ричард, ибо цвет глаз её был голубым и сиял он сверкающими светло-синими искрами, а красно-жёлтые волосы воровали его внимание, как ветер осенний с золотою листвою ворует у птиц драгоценные крошки чёрствого хлеба…
- Ооосень. Едва слышно произнесла Лакки и мысли свои продолжила про себя:
Осень. Её можно причислить к списку искусств, она такая же изящная, неповторимая, уникальная, как поэзия, как музыка, живопись, кинематограф. Также можно причислить её к списку произведений этих искусств…
Да, точно! Каждая осень – это кинокартина, которую посмотреть можно только однажды, каждый год – новый фильм.
И так провели они почти целый день, сидя на полу и смотря начало очередной уникальной кинокартины за бесконечными бутылками пива вместо попкорна.
И как повезло же, думали они, что заняли места для поцелуев (и, как выяснилось потом не только), ибо плевать они на осень хотели после десятого литра пива…
_________________
British colorS of rocKMusiC =)
|
Вход
FAQ
Поиск
